Актриса Жанна Воробьева.

Интервью 2012 года.

Съемки фильма «Больше – Меньше» состоялись, прокат прошел успешно. Снят еще один полнометражный фильм «Пушкин. Лермонтов. Дуэль», о котором на тот момент Жанна еще не знала. Обе картины снимались в Крыму. Читаем.

– Жанна, ты актриса – красивая, веселая, эффектная! Ты счастлива?

– Страшно давать оценки и определения, но, наверное, да!

– Что для тебя счастье?

– Лет в двадцать я точно знала, что такое счастье, как его достичь, распознать и не упустить. С возрастом категоричность  и уверенность, что ты знаешь все на свете, рассеивается и улетучивается. Ведь счастье – такая эфирная, такая воздушная и неуловимая вещь. Ее невозможно зафиксировать и сохранить, хотя очень хочется. Это такое внутреннее состояние гармонии, света, тихой радости, переливающейся изнутри. Сейчас для меня счастье – в очень простых и каких-то основополагающих вещах. В доме. В любви. В том, чтобы близкие были здоровы. В том, чтобы жить именно своей жизнью и созидать.  Чтобы делать свои проекты –  те, в которые ты веришь, чтобы говорить со сцены и экрана о том, что волнует именно тебя. Чтобы затрагивать души и заставлять их работать. Чтобы отдавать себя, свою любовь, заботу своим близким и получать такую любовь и заботу от них.

– Если бы тебе нужно было: снять фильм, сериал и поставить пьесу на сцене театра – какие произведения бы ты выбрала?

– Сейчас я как раз занимаюсь именно тем, что участвую и продвигаю свои проекты. Потому что уже накопилось столько всего, о чем хочется сказать, чем поделиться. Хочется выходить на сцену и сниматься в кино не просто, чтобы светиться, получать награды,  давать интервью и «собирать кассу». Хочется говорить о том, что волнует, что затрагивает сердца, что близко и понятно не только людям «в пределах Садового кольца» или «концептуальным критикам и ценителям искусств», а всем зрителям. Какие-то простые и сейчас почему-то немодные человеческие ценности. Мы сейчас с единомышленниками поставили и играем спектакль «Больше – Меньше» по авторской пьесе Дениса Банникова (он же – режиссер и исполнитель мужских ролей). Играем на одной из центральных театральных московских площадок – в Доме Высоцкого на Таганке. Мы сделали этот проект намеренно независимым – без финансовой поддержки, участия политических партий, медийных лиц и рекламной поддержки. Сделали профессионально, честно и от души. И зритель отвечает нам такой взаимностью и признательностью! Слухи о спектакле расползаются «сарафанным радио», к нам приходят по несколько раз! Для меня это – высшая награда и осознание, что я занимаюсь своим делом. Бог даст, снимем одноименный фильм. Есть еще несколько очень разных и очень интересных киносценариев, всему свое время. Я уверена в том, что они будут востребованы зрителем, который уже соскучился по настоящим героям и настоящему кино.

– Автоматически для себя самой роль в этих постановках была бы отведена?

– Ну конечно, я же актриса! И это не столько актерские амбиции, сколько внутренняя потребность самореализации через свои роли. И накопленный опыт, мысли, чувства, которыми хочется поделиться.

– Ты выбирала бы роли для актеров, базируясь только на их профессионализме, учитывая привычное амплуа, исключая дружеские отношения?

– Как говорят «хороший человек – не профессия». К сожалению, сейчас общая тенденция такова: сумасшедших стали называть «пассионарными», страшных – «фактурными», а профнепригодных – «органичными»… Во многом, потому что уходит настоящая актерская школа и очень снизились требования отбора в профессию. Конечно, выбирая актера, нужно прежде всего ориентироваться и на профессионализм, талант, и на то, насколько его (или ее) внешность и его органика «ложится» на героя. Но важно еще быть единомышленниками. Когда ты делаешь свое дело, что-то, что для тебя является не просто очередным проектом, очень важно, чтобы люди, которых ты привлекаешь, «горели» материалом. Чтобы разделяли твои взгляды и ценности. Тогда проект получается очень личностным и не может не пробиться к сердцам зрителей.

– Я спрашиваю о режиссерской работе, хотя не знаю – близко тебе это или нет?

– И да, и нет. Я работаю как режиссер в детской театральной студии и делаю международный Шекспировский детский театральный фестиваль. Но сделать взрослый спектакль или снять фильм не решусь. Все же режиссер – это отдельная профессия. Но мне очень нравится вместе с режиссерами на равных создавать свои роли и свои образы. Ко мне прислушиваются.

– Затронув привычное амплуа актеров, скажи, почему нам, зрителям, нравится видеть в Вячеславе Тихонове Штирлица, в Александре Демьяненко Шурика, а самих актеров это не всегда радует. Им хочется кардинально это изменить, попробовав себя во всех возможных ролях. Нужно ли это? Правильно ли? Чаплин – был Чаплиным, и это здорово!

–  Потому что такая у нас противоречивая и жестокая профессия. Сначала мы изо всех сил пытаемся пробиться, запомниться, сыграть что-то значимое. А потом всеми силами пытаемся уйти от «выстрелившего» образа, доказать, что мы многогранны, что мы не актер или актриса одной роли, что у нас есть много других красок и образов. Я, кстати, много думала о том, что лучше – быть «белым листом», «глиной», уметь изменяться до неузнаваемости или иметь свой четкий почерк в игре, узнаваемую, яркую, только тебе свойственную особенность во внешности и пр. Сейчас я для себя понимаю так – конечно, актер должен быть глиной, иначе он вечно будет транслировать самого себя. Что, собственно, сейчас очень часто мы и видим на экранах  в сериалах и кино. И это не является актерской профессией, это первый курс театрального института – этюды на собственную органику. Но если личность актера сама по себе мощная, многогранная, то так или иначе эта личность затрачивается на те роли, которые мы играем. Ведь роль рождается и строится изнутри. И тогда зритель как завороженный следит за многослойностью и глубиной, которую нам дарят такие личности – артисты. Вспомните Янковского, Аль Пачино, Мерил Стрип или Людмилу Чурсину – они везде разные, но везде за персонажами я вижу мощь этих актеров как личностей.

– Счастливый актер – это постоянно востребованный актер или есть другая, более точная формулировка УСПЕХА?

– Это каждый сам для себя решает. Так же, как и в вопросе о счастье. Для кого-то счастье – это постоянное нахождение в работе, независимо от того, реклама, сериал, ТВ, кино, театр – главное, быть «в обойме». Для кого-то это – внутренний рост и стремление высказаться. Я раньше очень переживала, буду ли я востребована, занята, нужна. Сейчас для меня гораздо важнее иметь возможность каждой ролью (и это даже не обязательно главная роль!) сказать что-то значимое, важное для меня. Что-то, что может изменить чье-то мировоззрение, пробиться к душе или помочь ответить на какой-то свой вопрос.

– Чем ты любишь заниматься больше всего?

– Спать.

– Существует реальность, где хорошая актриса – не всегда хорошая жена и мать. Постоянная работа, поездки не позволяют полноценно заниматься семьей. Как быть?

– Решать в какой-то момент, что для тебя важнее. Не то, что тебе навязывают или что «надо». А что нужно именно тебе. Иногда надо уметь отложить что-то на второй план и даже отказаться от чего-то.  Пусть на время. Но это должно быть по внутреннему ощущению – опять же, к вопросу о счастье и внутреннем ощущении гармонии. В этом нет жертвенности, на мой взгляд. Но и семья тоже, в идеале, должна понимать тебя и поддерживать важные для тебя начинания. А уж если совсем в идеале – то и семья, и начинания совмещаются одними и теми же людьми.

– Главные люди твоей жизни?

– Мои близкие. Моя семья.

– Любимый фильм?

– Это как с вопросом о любимой книге, невозможно ответить и выделить что-то одно.

– Чего ты хочешь больше всего?

– Чтобы мои близкие были здоровы и счастливы. И чтобы исполнилось мое заветное.